Командующий армией — выпускник... лестеха
На первый курс МЛТИ в 1920 году были приняты 150 человек. Много ли мы знаем о них, первых выпускниках Московского лесотехнического института? Знаем в основном о тех, кто в дальнейшем сами стали преподавателями в МЛТИ — МГУЛ, у которых мы учились, по учебникам которых мы занимались, кому сдавали экзамены и защищали дипломы в послевоенных Мытищах.
Известия о других, успешно и честно служивших «Родине и Лесу» с 20-х готов прошлого века доносились к нам в виде научных статей и отчетов отраслевых НИИ, периодических изданий и... книг воспоминаний.
Были среди первых выпускников такие, которые уже в студенческие годы выделялись активной гражданской позицией, участвуя во всех делах молодого института, работая в НСО, деканатах, лабораториях, студенческих изданиях (стеклографических в то время).
Таким был и студент Саша Корнев.
Выделялся он своими научными работами и замечательными, страстными обращениями к студенчеству в рукописных журналах МЛТИ 20-х годов (см. «Лестех. Начало.»). Его инженерные способности и незаурядный литературный дар особенно ярко проявились в автобиографической книге. В ней несколько страниц посвящены ученому с мировым именем, преподавателю МЛТИ О. Ю. Шмидту.
Отто Юльевич Шмидт
«С Отто Юльевичем Шмидтом меня связывала многолетняя теплая дружба. Началась она в 1920 году. Шла еще гражданская война, но Ленин призвал молодежь учиться. С несколькими друзьями и я прикатил в Москву поступать в институт. Целыми днями, сидя на осенних бульварах, готовились к экзаменам. И вдруг узнаю, что меня не допускают: не хватает года до совершеннолетия! Печали моей не было границ. Товарищи тоже переживали за меня: привыкли жить «коммуной». Решили пойти к «главному начальнику». В этом году декретом В. И. Ленина был создан Главпрофобр — главное управление профессионально-технического образования, в ведение которого перешли все высшие учебные заведения страны.
Утром мы впятером отправились на улицу Воровского. Робко вошли в приемную. Секретарь — средних лет женщина — внимательно выслушала нашу просьбу.
— Сейчас доложу профессору, — сказала она и скрылась за дверью.
«Большевик — и профессор?!» — удивленно переглянулись мы.
— Отто Юльевич просит немного подождать, — сказала нам секретарь.
Присмиревшие, мы сидели на диване. В дверях кабинета появились два хорошо одетых пожилых человека. Их провожал третий — красивый, высокий, с большой черной бородой и ласково улыбающимися глазами. Увидев нас, он остановился:
— Так это вы и есть? Рад видеть такую юную делегацию. Прошу. — Он ввел нас в кабинет. — Садитесь. Слушаю вас.
Я, сильно волнуясь, путано изложил свою просьбу. Профессор слушал, поглаживая бороду.
— И все вы в таком положении? — испытующе окинул он нас всех взглядом.
— Нет, только он один, — дружно ответили мои товарищи. Смелее других оказался Коля Королев, наш поэт и весельчак. Он встал и выпалил одним духом:
— Понимаете, обидно. Мы все время вместе. И в городе культурничали, и в уезде избачили, и все вместе против Мамонтова воевали. На учебу всех пятерых городской Наробраз направил. И вот нас принимают, а Сашу нет.
— Вон оно какое дело! — улыбнулся профессор. — Да, не годится товарищество разбивать. — Он нажал кнопку звонка. — Лидия Николаевна, позвоните в институт Виктору Эмильевичу (Классену, авт.) и скажите, что я очень прошу его сделать исключение для этого товарища.
— Спасибо! Большое спасибо! — только и могли мы сказать, покидая гостеприимный кабинет.
— Но учитесь, молодежь, как следует! — предупредил нас профессор. — Пролетарской революции очень нужны свои кадры, чтобы строить новую жизнь.
Сдав экзамены, я стал студентом. И в институте снова увидел бородатого профессора. Теперь я уже знал, что это Отто Юльевич Шмидт. Он читал у нас курс высшей математики».
Лестех на Волхонке 16
(здание бывшей 1 мужской гимназии)
«Приезжал он, будучи заместителем народного комиссара финансов, вспоминает сокурсница А. Корнева, В. А. Головня, будущая профессор, д. х. н., несмотря на чрезвычайную занятость, не пропустив не одной лекции. Приезжал всегда бодрый, оживленный. Нанося на доске твердой рукой красивые, четкие оси координат, объяснял нам тайны аналитической геометрии. Он и тогда носил бороду, а потому казался нам безоговорочно пожилым человеком, а ведь ему было не больше 30-ти».
«Он сразу узнал меня. После лекции подробно расспросил, как учусь, как живу. Жили мы голодновато, пропитание на первых порах добывали разгрузкой вагонов, но настроение было бодрое, боевое. С нами была молодость, и перед нами открывались широчайшие перспективы».
Группа студентов механического факультета МЛТИ
приёма 1920 года на практике
в Лосиноостровской лесной даче (1921 год)
На редком снимке 1921 года запечатлена группа студентов механического факультета МЛТИ приема 1920 года на практике в Лосиноостровской лесной даче. Второй справа в нижнем ряду — А. С. Корнев (председатель исполкома студентов). Третий слева во втором ряду — С. А. Воскресенский (будущий профессор МЛТИ).
«Отто Юльевич любовно следил за нашими делами. Уже окончив институт, мы, бывая в Москве, считали долгом повидаться с ним и рассказать о своих успехах или неудачах. Это был человек большой, отзывчивой души.
Жизнь разбросала нас в разные стороны. Волею партии я оказался на Урале. Строил «Уралмаш». После вступления завода в строй действующих меня послали строить «Уралэлектромаш» — тоже огромное и сложное предприятие. И тут разразилась нежданная беда. Меня постигла участь, которая выпадала на долю многих в 1937–1938 годах. По чьему-то злому навету меня обвинили в связях с «врагами народа», сняли с работы, исключили из партии. Не добившись толку в Свердловске, возмущенный до глубины души, я поехал в Москву, в ЦК партии — искать правду. Здесь разобрались быстро. Признали, что произошла ошибка. Выходя из здания ЦК, где только что на комиссии партийного контроля меня восстановили в партии, я столкнулся с О. Ю. Шмидтом.
— Какими судьбами?
Я коротко поведал ему свою историю.
— Так вы пока не у дел?
— Не совсем. Работаю рядовым инженером.
— Прекрасно! Пошли!
Я не успел опомниться, как он уже увлек меня в другой подъезд, позвонил по телефону, и нас тотчас же впустили без всякого пропуска. Столь же стремительно Отто Юльевич ввел меня в кабинет и сказал удивленно поднявшемуся из-за стола А. А. Жданову:
— Мы только что ломали голову, кого назначить начальником Академстроя. Вот, пожалуйста, я нашел. Знакомьтесь...
По всему чувствовалось, авторитет О. Ю. Шмидта — ученого с мировым именем, героя челюскинской эпопеи, а совсем недавно осуществившего смелую операцию по высадке первой дрейфующей станции на Северном полюсе — был непререкаем.
Так я стал руководителем «строившей Большую науку» крупнейшей московской строительной организации».
И не только «гражданскую». За 5 месяцев под Москвой ею уже был построен оборонный завод, выдавший первую продукцию. На радостях был объявлен общий выходной.
А утром началась война. «Академстрой» был мобилизован на оборонительное строительство в район Брянска.
«Не страшит ответственность?» — спросил Корнева президент Академии наук В. Л. Комаров.
«Страшно. Знаний маловато. У меня за спиной, кроме института, военные курсы да небольшой опыт подрывника. Когда-то командовал подрывным батальоном».
«Ждем Вас с Победой» — напутствовали Корнева В. Л. Комаров и О. Ю. Шмидт.
В начале Великой Отечественной войны Красная Армия была вынуждена перейти к стратегической обороне, созданию оборонительных рубежей стратегического значения. Их задача — задержать фашистские войска, выиграть время для подтягивания сил из глубины страны. Постановлением ГКО от 13 октября 1941 года были сформированы 6 саперных армий в количестве 300000 человек (всего армий стало 10). Первым рубежом мобилизованного коллектива «Академстроя» стал Брянск, затем Пенза. Штаб Брянского фронта потребовал возвести мощные рубежи в самые короткие сроки. Задание было выполнено. Враг упустил благоприятный момент для удара на Москву, повернул на юг.
Начальник инженерных войск
Красной Армии
Котляр Леонтий Захарович
Военный инженер Корнев принимает 10-е (бывшее 51-е) Управление оборонительных работ, становится командиром 18-й инженерно-саперной бригады в Пензе.
Телеграмма. «30 октября 1941. Пенза. НКВД. Корневу. Вы назначены командующим 6 саперной армией, в состав которой входят бригады: № 16 (Шумерля), № 17 (Инза), № 18 (Пенза), № 19 (Саранск). Подпись — Котляр».
Саперные армии — необычная форма организации инженерных войск, не имевшая ранее своих аналогов. Приказ отдал Л. З. Котляр, начальник инженерных войск Красной Армии, будущий генерал-полковник инженерных войск, Герой Советского Союза, хорошо знавший «свои кадры» и проверивший их в деле. А ведь А. С. Корнев по диплому не был ни военным, ни строителем, однако инженерная подготовка в лестехе, базирующаяся на традициях русской инженерной школы, его организаторские способности сделали его до войны сначала «командиром производства», а затем командующим... саперной армией.
Армия А. С. Корнева успешно строила оборонительный рубеж, проходящий через Чувашию, Мордовию, Пензенскую область общей протяженностью 350 (!) км. Работы завершились в январе-феврале 1942 года. Что выручало командующего? Во многом — лестеховская подготовка. Учебные планы МЛТИ 20-х годов включали набор тех дисциплин, которые стали жизненно необходимы будущему командиру — военному инженеру 1-го ранга, прошедшему под огнем врага половину России с ее не простыми организационными и материальными военными трудностями, с ее лесами, реками, болотами.
Был, например, в лестехе такой предмет — «Применение динамита при лесозаготовке». Лестеховские студенты на летней практике в Бако-Варнавинском лесном массиве осваивали этот метод, не подозревая, что 20 лет спустя, под бомбежками, им придется снова взрывать землю, корчевать пни, валить деревья при создании лесных завалов и строительстве противотанковых рвов. Знание «Болотоведения», «Торфоведения», «Гидрологии» — все это пригодилось командующему армией на бескрайних просторах России при решении бесчисленных задач, строящих перед саперами. (Одних только водных преград на тульских рубежах — почти 300 км с 64 плотинами и дамбами).
Не хватает металла для изготовления противотанковых ежей? Изготовим их из прочной брянской сосны! Срезать, сделать отвесными берега при создании эскарпа? Сконструируем и изготовим машину, а не будем ровнять их в ручную, лопатами (была ведь у нас «Прикладная механика»). А метод изготовления стандартных железобетонных и деревянных деталей для создания сборных элементов для амбразур, срубов, накатов, орудийных окопов, колодцев и т. д.? Заказы эти, в т. ч. вращающиеся колпаки для дотов, были размещены на заводах с помощью А. Н. Косыгина (не здесь ли кроется идея будущих московских сборных домов в Новых Черемушках?). А создание (в полевых условиях) установки для получения дефицитных смазочных материалов — автола, искусственной олифы (заодно из смолы добыли ретен — вещество, уничтожающее... чесоточного клеща!).
Путь на запад сопровождался разминированием и большим напряжением и саперов, и всего народа — ибо было мало техники: бульдозеров, грейдеров, автомашин. Но успешно решались и чисто бытовые проблемы — как накормить людей — да еще с диетическими столами; как предотвратить эпидемии с помощью передвижных бань при входе в освобожденные от фашистов города; как набирать кошек в окрестных деревнях и привозить их на борьбу с мценскими... крысами — а потом эти полюбившиеся кошачьи отряды доставлять в Смоленск.
Инженерно-саперные войска
Вот так Александр Семенович Корнев вступил в Европу.
И тут — вызов в Москву, он назначен в «оборонку» начальником одного из центральных управлений по разработке новых инженерных средств. А разрабатывались здесь легкие производительные походные лесопильные рамы, роторные траншеекопатели, машины — амфибии, понтоны, инфракрасные прожекторы, огнеметы. Курировалась эта отрасль А. Н. Косыгиным, которому в Кремле А. С. Корнев периодически докладывал о состоянии дел в Главном инженерном управлении, и А. И. Микояном.
Справка. Протяженность переднего края десяти оборонительных рубежей возведенных в войну под командованием А. С. Корнева — свыше 1350 км (это расстояние от Москвы до Симферополя).
Вот такой «скромный» вклад в Победу сделал один из первых выпускников Московского лесотехнического института 20-х годов.
А. М. Волобаев.
