Музей МГТУ им. Н.Э. Баумана
Мытищинский филиал
ЖЗЛ — Жизнь Замечательных Лестеховцев
Маршал, спасший московский Лестех от закрытия
Наш вуз, как известно, расположен неподалеку от центра космонавтики. В значительной мере благодаря этому в институте был открыт факультет электроники и счётно-решающей техники, начавший подготовку кадров в основном для космоса. Пример тому — полеты в космос выпускника института Валерия Рюмина. Но предшествовавшие этому планы в отношении нашего института были несколько иными: предпринимались шаги для полного закрытия института как лесотехнического и использования его помещений для нужд «хозяйства» С. П. Королева.
Спонтанно в институте возникла инициативная группа, которая ставила перед собой задачу отстоять МЛТИ, основанный по постановлению, подписанному В. И. Лениным. Группа, в состав которой входил и я, собиралась ежедневно в кабинете директора института (слово «ректор» вошло в обиход в 1961 году), Евгения Ивановича Власова. Здесь координировались планы, писались письма в различные инстанции, создавались делегации для их посещения и разъяснения позиции института. Ситуация менялась довольно часто: то поступали относительно благоприятные вести, то тучи над институтом спускались совсем низко.
Академик Григорий Соломонович Шубин — автор статьи.
Обстановка усугублялась тем, что в эти же годы начала проводиться политика приближения органов управления некоторыми отраслями народного хозяйства к производству. Так, например, Министерство сельского хозяйства РСФСР было переведено из Москвы в деревню Вороново (60 километров от столицы). Стали всё чаще говорить, что ближе к лесу должны быть и лесотехнические вузы.
Не очень приятно об этом писать, но ректор Е. И. Власов и часть профессуры, которая в летнее время 1957 года оставалась в Москве или в Строителе, были недостаточно активными в борьбе за институт. То ли боялись высшего начальства, что могло сказаться на их карьере, то ли жалели своё время, то ли ещё что-то. Трудно сказать, но факт остается фактом. Мне же, рядовому в то время ассистенту, в плане карьеры терять было нечего, и я мог активно включиться в эту работу. Это с пониманием восприняли ректор и те, кто приходил в то время в его кабинет в связи с описываемыми событиями.
Здесь уместно сказать несколько слов о директоре института Е. И. Власове. Он был очень исполнительным и трудолюбивым человеком, преданным институту; из своего кабинета он уходил ежедневно не раньше 8–10 часов вечера, сделал много полезного для института. Но он был очень осторожным, побаивался начальства, не был вхож в самые высокие инстанции, хотя иногда это нужно было. Он был сверх «морально-нравственно» устойчивым. Как-то, идя в институт с женой Илианой Ивановной Шубиной (она доцент кафедры пластиков и плит), мы встретили Е. И. Власова и начали о чём-то с ним говорить. Тут проходит студент под руку со студенткой. Власов, смотрит на них и говорит нам: «Какое безобразие, распущенность, я взял впервые женщину под руку, когда она стала моей женой». Ему не всегда хватало знания реальной действительности.
В один из дней Е. И. Власов вызывает нас пораньше и сообщает, что неожиданно сложилась критическая обстановка: сегодня вечером должно состояться заседание Президиума Совета министров СССР, на котором будет принято решение о расформировании Московского лесотехнического института. Уже имеются все положительные визы, в том числе и министра лесной промышленности СССР Г. М. Орлова. Казалось бы, наш министр не должен был заинтересован в ликвидации весьма квалифицированного центра подготовки кадров для его собственной отрасли. Ведь ясно, что многие ведущие специалисты из Москвы не уедут, в значительной мере будет потеряна научная база, утрачена школа и придется начинать с нуля. Всё это плохо скажется на подготовке кадров. Но нам было известно также, что ЦНИИМЭ (Центральный научно-исследовательский институт механизации и электрификации лесозаготовок), находившийся в ближнем Подмосковье (г. Химки), вслед за ЦНИИМОДом (Центральный научно-исследовательский институт механической обработки древесины) планировалось перевести в г. Архангельск.
Г. М. Орлов был очень близок к лесозаготовкам (ранее Г. М. Орлов, генерал КГБ, был, насколько мне известно, начальником ГУЛАГА, а заготовками леса в стране занимались в основном заключённые), и поэтому не хотел перебазирования ЦНИИМЭ и готов был, как нам дали понять, оставить его на месте, но поступиться судьбой МЛТИ. Нужно было срочно предпринимать что-то неординарное.
Я подумал, что есть смысл немедленно пойти большой представительной делегацией к министру для объяснения. Быстро была создана группа около 30 человек из одних участников Великой Отечественной войны (преимущественно, студенты 3-годичного факультета, который только открылся в МЛТИ, и молодые преподаватели, и среди них единственный не воевавший — секретарь комитета ВЛКСМ МЛТИ А. К. Горюнов), которым объяснили задачу и предложили надеть для большой убедительности свои ордена и медали. Трёхгодичники согласились не сразу (многие из них были директорами леспромхозов и лично знали министра Г. М. Орлова), сказали, что им нужно подумать и просили, чтобы я пришел к ним (они были поселены в квартиры двухэтажного дома на 4-м институтском проезде) через пару часов.
Я пришел. Они всё обдумали и единодушно согласились на эту акцию. Приезжаем мы в министерство и докладываем секретарю, что хотим встретиться с министром Г. М. Орловым. Секретарь поинтересовалась, по какому вопросу, и испуганно ответила, что министра нет на месте. Мы сказали, что будем ждать. Секретарь тем временем то заходит, то выходит из кабинета министра. Через некоторое время сообщает, что министр приехал и готов принять руководителя делегации. Я не согласился идти один. Многим был известен крутой нрав бывшего генерала КГБ Г. М. Орлова. Я понимал, что если пойду к нему один, то ничего не добьюсь.
Мы продолжали ждать. Через некоторое время какой-то человек, очевидно помощник, опять предложил зайти к министру руководителю делегации. Я вновь отказался. Наконец, через некоторое время пригласили всех. Министр осведомился, в чём дело. Мы ответили, что нам известно о заседании Президиума Совета министров СССР, на котором должно быть принято решение о расформировании МЛТИ, и нас удивляет, как наш министр, заинтересованный в кадрах, с этим соглашается. Г. М. Орлов встал из-за стола, подошёл ко мне, взял за лацканы пиджака и начал трясти, объясняя, что перевод управления и кадров к месту производства — это политика партии и правительства и что, следовательно, мы выступаем против этой политики.
Я попросил перестать меня трясти и ответил, что институт открыт по инициативе В. И. Ленина и если человеку предстоит всю жизнь работать в лесу, то очень хорошо будет, если он хотя бы несколько лет проживёт вблизи столицы и потом понесет культуру в лес.
Министр был разгневан. Он остановился возле студента-трёхгодичника А. Н. Ленкина, Героя Советского Союза, легендарного начальника разведки партизанской бригады Ковпака, и сказал: «А тебе, усач (у Ленкина были большие усы), чего нужно, они тебе вздурили голову; мы тебя пошлём учиться в Ленинградскую лесотехническую академию, там тебе будет лучше, чем в Строителе». (А. Н. Ленкин перед поступлением в институт работал директором леспромхоза).
Выпускник МЛТИ, Герой Советского Союза Александр Николаевич Ленкин, в бытность свою студентом-трёхгодичником, на строительстве лестеховской столовой.
Потом министр с подобными словами подошёл ещё к нескольким членам делегации и в заключение резко осудил наше поведение. Я вновь подтвердил ему нашу позицию. Меня поддержал ассистент МЛТИ, Герой Советского Союза Н. Д. Баздырев. Министр нас не выгнал, но резко сказал, что аудиенция окончена, и судьба института решена. Контингент будет распределён между разными лесотехническими вузами. Мы ушли расстроенными.
Николай Дмитриевич Баздырев — Герой Советского Союза.
На следующий день, рано утром, меня вызвал к себе директор института Е. И. Власов и, встав на колени (!), сказал, что мероприятие, которое мы вчера провели, спасло институт. Сам Е. И. Власов на заседание Президиума приглашён не был, но находился в приёмной. Единственным человеком из «высших сфер», который в какой-то мере нам сочувствовал, был министр высшего образования РСФСР В. Н. Столетов. Он и рассказал Е. Власову, как было дело.
Подошла очередь вопроса о нашем институте. Председательствующий, Председатель Совета министров СССР Н. А. Булганин, сказал, что здесь все ясно, все визы имеются. Ещё мгновение, и вопрос был бы решён. Но тут попросил слова министр Г. М. Орлов, сообщивший о «безобразной акции» со стороны представителей института, которые осадили его кабинет и, бравируя наградами, заставили принять их всех, проявив полное непонимание политики партии и правительства, доказывая, что планируемое решение неправильное. Далее Г. М. Орлов потребовал, чтобы были сурово наказаны члены делегации и секретарь парткома с директором института, которые, по его мнению, не могли не знать об этом «походе».
Николай Александрович Булганин — советский государственный деятель, Маршал Советского Союза, генерал-полковник. Входил в ближайшее окружение И. В. Сталина.
Н. А. Булганин отреагировал на заявление Г. М. Орлова неожиданно для всех. Н. А. Булганин имел в то время выговор за сочувствие к известной антипартийной группе (об этом писалось в газетах) и это могло влиять на его поведение. Он сказал, что если большая группа участников войны, студентов и преподавателей института не согласна с планируемым решением, то этого нельзя не учитывать и здесь что-то не так, и предложил снять вопрос с повестки дня. Все знали: снятие вопроса означает, что к нему больше возврата не будет. Так оно и произошло. Институт был сохранен, разросся и стал головным лесотехническим вузом страны.
А через два года в МЛТИ был открыт факультет электроники и счётно-решающей техники (ФЭСТ), ориентированный в основном на подготовку кадров для космоса. С самого начала на факультет пришли ведущие специалисты из космических институтов: И. И. Уткин, Н. В. Трубников, Я. В. Малков, В. П. Веденин, Л. А. Позняк и другие. Первоначально лесные специалисты не очень дружелюбно были настроены к ФЭСТу. Боялись, что он поглотит весь институт. Но постепенно отношение стало меняться. Кафедры ФЭСТа начали сотрудничать с кафедрами лесных факультетов. Так, например, кафедра гидротермической обработки древесины (ныне кафедра сушки и защиты древесины), на которой я все годы работаю, уже в 1961 году начала совместную работу с кафедрой электроприборостроения, которой руководил профессор И. И. Уткин, по автоматизации сушильного хозяйства Правдинского ДОКа. Работа была успешно завершена. Шло время, и ФЭСТ стал родным для МЛТИ факультетом. Без него сейчас немыслимо представить себе институт (университет). ФЭСТ с его высоким научным потенциалом очень много дал лесным факультетам и совсем никого не поглотил.
Академик Г. С. Шубин
Электронная версия статьи подготовлена
А. М. Волобаевым и А. В. Подворной
на основе материалов книги
«Лестех. Продолжение следует» 1953–1968. Издание 2003 года.
